богачи должны спасти мир
уэс андерсон снял фильм, где всё как обычно: идеальная картинка, бурлескные приключения и чуть-чуть метаиронии. но на этот раз за картонным фасадом — не только эстетика, но и рефлексия над состоянием общества.
действие фильма происходит в 1950-х, но через них проглядывают страхи 2020-х: всё рушится, ресурсы заканчиваются, экономика в коме. в центре истории — жулик и гений жа-жа корда. он запускает "финикийскую схему" — сложную логистическую конструкцию, которая должна кормить его потомков ближайшие 150 лет. и, возможно, ещё полконтинента.
корда — человек не из приятных. он удерживает уровень голода в регионе, чтобы схема работала. обманывает партнёров, игнорирует детей. но когда всё начинает сыпаться, именно он — со своими грязными методами, закулисными договорённостями и бумажками в обувных коробках — спасает проект от краха. не министр и не монах, а именно торговец оружием и человек с неоднозначной моралью.
корда меняется, когда проводит больше времени с лизль — его дочкой, которая собирается стать монахиней. вместе они едут договариваться с деловыми партнёрами, и у жа-жа впервые появляется что-то вроде совести. в конце он приносит жертву, будто бы искупающую все его прошлые грехи. благодаря ей финикийская схема воплощается в жизнь.
но получилось ли у героя достичь результата, если бы он сразу был добропорядочным? вероятно, нет. именно благодаря своим неоднозначным, а иногда и просто нечестным поступкам, он и держал в балансе систему, которая была готова разрушиться в любую секунду.
вдохновлён этот персонаж, к слову, тестем уэса андерсона — фуадом малуфом. сцена с коробками из под обуви, в которых хранятся документы — не вымысел: в реальности жена режиссёра получила инструкции по наследству примерно в том же стиле. в таком случае, кем же себя видит уэс андерсон? может быть, двойным агентом, который выбрал сторону жа-жа, а не государства, потому что влюбился в его дочь.
и что же мы тогда можем вынести из этой истории?
видимо, поверить, что мир спасут не наивные утописты, а те, у кого в шкафу скелеты, в сейфе миллионы, но на сердце — вдруг — любовь.
